- Смотри-ка Ира, у тебя защитники объявились. Не волнуйся, мальчик. Она и без твоей помощи будет задействована на эту партию, - покровительственно ощерилась мне Агнесса Павловна.

Всё-таки получилось припоздать немного. Ансамбль уже был весь в работе и наяривал что-то шедеврально-антоновское.

- Где тебя носит? Я же просил не опаздывать, - раздражённо произнёс Толик, увидев вбежавшего меня.

- Задержался у народников. Пару песен им подогнал, - запыханно оправдался.

- Круто! - удивился Ларик.

- Перерыв, - бросил худрук музыкантам и увлёк меня за собой в кабинет.

- Ездили в среду в Ступино. Выступали в заводском клубе. Тебя нигде не могли найти. Так дальше не пойдёт. Песни на сторону отдаёшь. Позволяешь себе опоздания. Я понимаю - талант, умеешь создавать неплохие вещи, несовершеннолетний, детство в заднице играет, но наглеть и распускаться не позволю. Дальше сам думай, - зло высказал худрук и, переменив тон, спросил. - А что ты там Агнессе предложил?

Не вынесла творческая душа мук неопределённости, плавно перетекающих в творческую ревность. Пришлось срочно удовлетворять интерес. Напел мотивчик подаренной песни.

- Ты моего ведома с Агнессой не контачь. Слишком многое она стала на себя брать. А эту песню и мы бы и сами смогли исполнять. У нас для такого случая Лариса припасена, - высказался Толик.

- У меня там есть одна знакомая - Медведева Ирина. Для неё эта песня написана. Если она не будет солировать, то непременно отзову подарок, - капнул немного бальзамчика на раны Шиловского.

- В старушечьем ансамбле у тебя знакомые? Ну-ну! - решил поглумиться немного худрук, - У меня, кстати, тоже одна новая вещица случайно создалась. Скоро всем вам её представлю. Ладно, пора возвращаться к работе.

Неожиданно в студии материализовался змей. Я прямо таки завис, как левая программа, конфликтующая с материнской платой.

- Ты чего здесь делаешь? - возмутился я.

- Пришёл тебя поддержать, - объяснил он.

Пока я приходил в себя от вовкиной наглости, Толя начал операцию по вытеснению из студии всяких незаконно находящихся там персон. Змеище развопилось, показывая на меня, что является моим незаменимым помощником и вдохновителем. Прямо так и сказал. Крыльев только нет на лопатках и арфы в лапах. Невероятным усилием сдерживая смех, упросил худрука не прогонять гада. Мой персональный муз в качестве благодарности принялся так активно пресмыкаться перед Толяном, что сердце руководителя ансамбля было покорено, а вакансия «мальчика на побегушках» надежно забита за Змеюгой.

- Тебя внизу ждут. Какая-то тётка к тебе из Москвы приехала от Белова. Сейчас у народников сидит. Сначала она ко мне домой зашла. Посидели там, чайку попили. Потом мы вместе пошли сюда, - улучшив момент, сообщил мне новость Вован.

- Ладно, в перерыве прикинем болт к резьбе. Чего там вдруг у Белова стряслось, - бросил ему в ответ.

- Какой резьбы? - ожидаемо не вкурил друган.

- Просто игра слов, - прошипел ему.

Тем временем началась работа над репертуаром «Спектра». Непонятно как в перечень песен ансамбля затесалась военно-патриотическая «На безымянной высоте». Денисов голос совершенно тут не годился. Инструменталка без духовых давала слишком мягкое звучание. Неудачно пошутил, что для танцев эта композиция не пойдёт.

- Очень смешно, - угрюмо буркнул Толян, - Готовимся к конкурсу песен о войне.

- Сложная вещь, - вставил своё мнение я, - Нужен особый вокал.

- Выбрали пока такую, как вариант. Если есть что предложить, то давай, не тяни. Только неделя впереди осталась, - ещё угрюмей заявил он.

- Возьмите известную по фильмам песню Ножкина «Последний бой», или у Окуджавы «Мы за ценой не постоим», - искренне попытался помочь.

- Вот именно такие и будут чаще всего использоваться на конкурсе. Нам бы что-нибудь пооригинальнее. Чтобы хотя бы заметили, - высказался Витёк Ларионов.

- Жаль, что времени совсем мало осталось, не то я бы попросил одного знакомого композитора что-нибудь написать, - горестно попечалился я.

- Это кого ты имеешь ввиду? - не сумел скрыть интереса худрук.

- В сериале про Штирлица помнишь песни? - не сдержал хитрую лыбу в ответ.

- Да, да, мы с ним и с режиссёром Рязановым недавно встречались. Пиво даже вместе пили, - взволновано поддакнул Вовка.

Вот гад, одно слово. Мало ему почитания школьной общественности из-за знакомства со спортивными знаменитостями. Хочет примазаться и разделить со мной восторги музыкантов.

- Не простые вы, видать, ребята. С самим Таривердиевым дружбу водите, - завистливо хмыкнул Денис.

- Тольку что с этого, - грустно вздохнул Толик, - Эх, попасть бы в финал. В Прибалтику бы съездили. По телевидению показали бы. Сам отчасти виноват. Прошляпили фактически конкурс. На следующей неделе должна быть полная готовность. Будем репетировать каждый вечер. Я больничный возьму, чтобы на институт не отвлекаться.

- Завтрашние танцы не будем отменять? - поинтересовался барабанщик.

- Не будем. Деньги пока ещё всем нужны, - решил Толик.

- А когда ты, Анатолий, нам всем наконец-то презентуешь своё новое творение? - с улыбкой обратилась к нему скрипачка.

Не только я ожидал результата творческих потуг Толика. Музыканты - такой народ, что хлебом не корми, дай только услышать что-нибудь новое от своего собрата по творчеству. Худрук с загадочной улыбкой решился и позвал всех к роялю, присел на круглый стул перед ним, достал и развернул бумажку с нотами и начал играть…

Да что за день сегодня такой? Из-под пальцев худрука полилась знакомая мелодия, принадлежавшая песне «Красный конь», которую я собирался подарить Ангелине. Тэк-с, получается, что Сашок обманул меня. Или Толик на правах старшего брата выцепил у него мой листик и приватизировал в свою пользу. При любом раскладе не айс. Неожиданно для себя возмущённо пробухтел:

- Это же для конкурса пионерской песни по просьбе учителя музыки написано.

- Верно! - удивился худрук, - Она меня об этом давно просила.

Я промолчал, но возмутился Вован:

- Я от Паши Чекалина на прошлой неделе эту песню под гитару слушал. Он ее для Фирсова и Копейкина исполнял.

- Малец, ты меня хочешь в чем-то уличить? - вытаращился на него худрук, - А ну, вон из студии!

- Это мой друг. Я тогда тоже уйду, - обиженно хрюкнул я.

- Уходи. Тебя никто не держит. Скатертью дорога! - зло шипанул Толян.

Уходить надо красиво. Можно наговорить всяких гадостей, поорать, потопать ногами. А можно взять в руки гитару, придать морде вдохновенный вид и завернуть «Прощание славянки». Нет, не креативно. Подошёл к органоле, выдал спектровцам минусовку куплета с припевом «Песни о солдате» Владимира Мигули и высказался: